Полный Оффтоп 3

Действительно? Я думал, байка про моряков. Просто я и в армии служил, и на стройке работал, и родня у меня деревенская… Жил в коллективах, где якобы матом разговаривают. Обнаружил, что в академическом институте мата больше, чем там. И меньше всего ругаются матом бывшие сидельцы — те вообще чуть ли не самые вежливые люди.

Если серьёзно, то у сидельцев за мат "подтягивают", то есть, это повод зацепиться и человека "опустить". Это грубо я объяснил, конечно. Потому и привычка следить за словами.
А "мужики", моряки, дальнобойщики, работники НИИ... Тут и спрос другой. Потому народ изгаляется, как может. Я могу боцману дать задание, Вы скажете, что я дегенерат и русского не знаю. А боцман пойдёт и будет исполнять два дня, в итоге покрасит брашпиль и расходит "мальчики" на баке.

Но в обычной жизни, конечно, говорю нормально. Просто в некоторых профессиях мат, это как профессиональный слэнг.

Сахалин Камчадалович пишет: Если серьёзно, то у сидельцев за мат "подтягивают", то есть, это повод зацепиться и человека "опустить". Это грубо я объяснил, конечно. Потому и привычка следить за словами.

В армии на первом же занятии с сержантами нам популярно объяснили, что матом ругаться нельзя от слова совсем. Новобранцы приходят со всей страны, а правила общения везде разные. Совершенно необидное для москвича слово может оказаться неприемлемым для ростовчанина или львовянина и создаст определённые проблемы. Нас часа два учили правильно разговаривать с незнакомыми людьми .

Описали забавный приём, снятия с некоторых слов метки «обидно». Скажем, если сержант-украинец употребляет по отношению к себе термин «хохол» (только к себе и своей национальности — это принципиально важно), то кусочек национального вопроса он уже снял — украинцы перестают обижаться на «хохлов». И т. д.

hymnazix пишет: Действительно? Я думал, байка про моряков.

Да нет. Никаких баек. Мы обычные люди. Но дело в том, что половина предметов на судне (а их великое множество) называется простым словом х....ня. И самое главное, что все всё понимают. Причём, прекрасно отличают одну х...ню от другой. Особенно это стало актуально в нынешние времена, когда самое распространённое имя матроса - Алмаз. Приходится очень кратко давать курс мореходного дела. И очень выручает международный язык.

Если вдруг это расходится с чьим-то мировосприятием, то могу лишь посоветовать иногда покидать пределы консерватории.

Сахалин Камчадалович пишет: Но дело в том, что половина предметов на судне (а их великое множество) называется простым словом х....ня.

А, так в этом смысле ругаются. Ну такое сплошь и рядом. Я имел в виду ругань типа «эй, ты, м…к, …твоюмать». Вот на неё реакция может быть непредсказуемой .

Нее.. Это очень редко. Потому как половина тех предметов или острые, или тяжёлые, да и безбрежный океан вот он, рядом..

Сахалин Камчадалович пишет: Если серьёзно, то у сидельцев за мат "подтягивают", то есть, это повод зацепиться и человека "опустить". Это грубо я объяснил, конечно. Потому и привычка следить за словами.
........

я бы наверное воздержался, уважаемые коллеги, придавать внутрикамерному сообществу некий флер нарочитой нравственности, и делать выводы по сериалам в зомбоящике..."всене так однозначно"(с)
не тот нынче пошел сиделец...

..... Просто в некоторых профессиях мат, это как профессиональный слэнг.

как жаловался однажды наш зам.ком.дивизии: "считается, что военные матом не ругаются, они матом разговаривают, но я последнее время от такой жизни матом думаю"

Примерно аналогично. Армия — 80-е, стройка — 90-е. К деревенской родне езжу, но они матом говорят только на неодушевлённые предметы или, в крайнем случае, на скотину. А в 00-е я уже начал работать дома и стараюсь пореже выходить «к людям» — про нынешние нормы ничего не знаю, да и знать, честно говоря, не особо хочу.

Вставлю свои два гроша про разговор матом со скотиной. Работала я в молодости учителем в одном большом районном селе, стоящем на берегу Оби. Зимой иногда ездили со всякими концертами в маленькие поселения за несколько километров от нашего села. Средство передвижения в то время обычное и характерное для сибирской глубинки - сани с впряженной крепкой лошадкой. Вот однажды и выпала нам такая поездка. Едем на этих розвальнях, вокруг красота сказочная: высоченные хвойные великаны, пушистый рассыпчатый снег, мы, молодые и счастливые, смеемся, что-то поем. Нам подпевает наш возница, здоровенный парень, имя не помню, а по фамилии Коробицын - из семьи высланных в далекие годы "кулаков". У него и отец был такой же здоровяк и матушка похожа на кустодиевскую купчиху - очень уважаемая семья в селе... Едем мы и едем, уже и подмерзать стали, скорее бы добраться до места... А лошадка вдруг замедляет шаг и остановливается как вкопанная. Наш паренек на нее и нукает, и кнутом пытается привести в чувство, а она - ни с места. Коробицын стал покряхтывать, оглядываться на нас, как-то смущаться, даже покраснел... Думаем, переживает, что на глазах учительниц со скотинкой не может управиться. Он и так и сяк с ней, наконец, не выдержал, так резко обернулся к нам и скомандовал: "Учителки, уши закройте!" Мы оторопели, сделали вид, что закрыли, и он такое произведение устного народного творчества обрушил на кобылку, да добавил кнутом, что она сорвалась с места и мигом домчала нас куда надо. Парень объяснил потом, что стеснялся при нас материться, но деваться-то было некуда, лошадь норовистая и совладать с ней в критических ситуациях можно было только с помощью всесильного русского мата - так уж была приучена. Признаюсь, что ни раньше, ни потом я не слышала ничего подобного... В книгах только, почему-то в основном про морячков, иногда пишут авторы про забористую семи- или более -этажную матершину... Очень запомнился мне этот эпизод... А наш Коробицын женился на нашей учительнице химии, волгоградке Шурочке. Она его увезла в свой славный город на Волге, приспособила к городской жизни, но и сама научилась у него ввернуть к месту хорошее русское слово. И так у нее это ловко получалось: покраснеет от смущения и все равно скажет, а он подскочит к ней, обнимет и поцелует... Вот так!!!